Профсоюзы работников силовых структур относятся к числу самых молодых в стране. Они были образованы сравнительно недавно ввиду того, что устав соответствующих ведомств до недавних пор не разрешал их работникам объединяться в какие-либо организации. В конечном счете, благодаря настойчивости группы энтузиастов, которые не остались равнодушными к проблемам сотрудников данной сферы, удалось создать Федерацию профсоюзов Молдовы «SINDLEX». Проблемы и успехи этой федерации мы обсудили на днях с гостями Дискуссионного клуба, а именно с генеральным секретарем Федерации профсоюзов Молдовы «SINDLEX», генеральным секретарем Профсоюза «Demnitate», председателем Женской организации Федерации и вице-председателем Женского совета CNSM Анжелой Отян, председателем Профсоюзной ассоциации «Frontiera» Департамента пограничной полиции Василием Бынзарь и заместителем начальника Управления гражданской защиты, председателем Профсоюзной ассоциации «Salvatorul» Виталием Мутафом.
— Федерация, которую вы представляете, относится к числу наиболее молодых. Почему возникла необходимость в таком профсоюзе, раз законодательство защищает сотрудников силовых органов?
Анжела Отян: В советское время в органах, которые занимались общественным порядком и обеспечением безопасности, не могли создаваться профсоюзы, поскольку приказ остается приказом, он исполняется, а не обсуждается. В 1995 году альтруист Михаил Лашку инициировал в Министерстве внутренних дел профсоюзное движение. Именно тогда появился первый проф-союз работников в погонах – Профсою-зов сотрудников полиции МВД. Затем господин Лашку занялся другой деятельностью, а в 2010 году он возродил деятельность профсоюза «Demnitate». Необходимость в этом возникла, главным образом, после апрельских событий 2009 года, когда полицейские подверглись профессиональному риску и, к тому же, оказались в невыгодном свете в глазах общества. Полицейские исполняли свои служебные обязанности, поддерживая общественный порядок, однако их имидж пострадал. Тогда многие сотрудники полиции не были согласны со сложившимся положением, они призвали господина Лашку реанимировать профсоюзное движение и защитить трудовые права полицейских. Таким образом, в 2010 году возродился профсоюз, который получил новое имя — «Demnitate». В 2012 году была создана Федерация профсоюзов Молдовы путем объединения двух профсоюзов: Профсоюза «Demnitate», в который входили только служащие с особым статусом, то есть имеющие звания, и Профсоюза «SindMAI», в который входили сотрудники, работающие на контрактной основе, вольнонаемные сотрудники МВД. Затем мы сочли необходимым преумножить свои силы, поэтому провели переговоры с Пограничной полицией и со Службой гражданской защиты и чрезвычайных ситуаций МВД. Где существуют сплоченность и сила, там проще добиваться результатов в деле защиты прав работников. Мы настояли на сплочении профсоюзных сил в рамках такого крупного ведомства как МВД, а именно на объединении всех профсоюзов. В настоящее время мы являемся практически единственной федерацией профсоюзов Молдовы в рамках МВД, а наши социальные партнеры – министр внутренних дел, руководители деконцентрированных служб, как то Генеральный инспекторат полиции, Департамент пограничной полиции, Служба гражданской защиты и чрезвычайных ситуаций, Государственное предприятие «Служба охраны МВД».
Василе Бынзарь: До 2012 года мы были самостоятельной и военизированной структурой. Люди довольно скептически относились к идее создания профсоюза. Мы часто проводили встречи с коллегами из Румынии и европейских стран, все говорили нам, что профсоюз служит на благо работников, особенно тех, у кого есть статус военных. Мне выпала возможность принять участие в заседании Профсоюза пограничной полиции в Бухаресте. Я ознакомился с их опытом, и мы обратились к господину Лашку с предложением создать Профсоюз пограничной полиции. В настоящее время в нашем профсоюзе состоят 1134 человека. Наши ряды становятся все шире, ведь люди с каждым днем убеждаются в том, что мы защищаем их права в отношениях с работодателем.
Анжела Отян: В Коллективном соглашении, подписанном с руководством Министерства внутренних дел, в трудовых договорах, подписанных с руководителями департаментов и служб, существует
глава, в которой обозначено наше право принимать участие в служебных расследованиях в качестве наблюдателей. Таким образом, у нас есть возможность оценить, с юридической точки зрения, как проводится служебное расследование, выяснить, виновен ли сотрудник или нет. Это несколько «умеряет» недоброжелательное отношение проверяющих к провинившимся. Мы всегда придерживаемся следующей позиции: наказывают не человека, а за проступок. Разумеется, число санкций снижается.
Виталие Мутаф: У нас такие же проблемы, как у профсоюза пограничных служб или у профсоюза полицейских. Члены нашего профсоюза не только служащие в погонах, это и люди с теми же проблемами. Специфика нашей работы такова, что иногда нашим сотрудникам приходится трудиться и круглые сутки, как и полицейским. Наши работники попадают в различные трудные ситуации, порой связанные со стрессом, наносится урон их здоровью. И в таком случае вмешивается профсоюз, который должен поддержать их. Порой юридическая и социальная помощь запаздывает, но профсоюзы действуют быстро. Люди увидели в профсоюзах положительный пример, связанный с предоставлением материальной помощи, организацией отдыха, оказанием юридической поддержки. С другой стороны, мы объяснили работникам, что профсоюзы – не ширма и не щит для недисциплинированных, ведь у нас царит военная дисциплина, где начальник отдает приказы, а подчиненные обязаны их выполнять. Вместе с тем, мы стараемся решать конфликты, учитывая логику вещей, конкретную ситуацию. Порядка 30% из более 2000 сотрудников состоят в профсоюзе, однако среди нашего персонала наблюдается тенденция к росту числа членов профсоюза.
— Как складываются отношения между вами и профильным министерством?
Анжела Отян: Не будь в самом начале нашего лидера, в Министерстве внутренних дел никогда бы не появился профсоюз. Вначале руководство очень сдержано отнеслось к профсоюзному движению. Начальство усматривало в этой инициативе больше угроз, чем ожидаемой пользы. На военной службе существует подчинение только по вертикали. Мы же выдвигаем социально-экономические требования. В самом начале в профсоюзе видели врага начальства. Мы приложили усилия и нам удалось, в конечном счете, наладить взаимодействие. На сегодняшний день нас связывают эффективное сотрудничество, конструктивный диалог, партнерство, основанное на уважении и доверии.
— В ваших подразделениях работа сопряжена со стрессом и даже с опасностью. Что предпринимается для того, чтобы помочь персоналу оставаться в форме и справляться с психоэмоциональным напряжением?
Анжела Отян: В Коллективном соглашении и Коллективном трудовом договоре нам удалось закрепить положение о том, что сотрудникам, состоящим в профсоюзе, за психоэмоциональное напряжение предоставляется дополнительный отпуск продолжительностью семь дней. Речь идет о Генеральном инспекторате полиции, Пограничной полиции, но к спасателям это не относится. Когда проходили переговоры по договору, нам не удалось включить в него пункт о предоставлении такого отпуска и спасателям. Однако в наши планы на нынешний год входят и переговоры по этому вопросу.
Работа спасателей на самом деле специфическая. В случае пожарного, участвовавшего в тушении пожара, в котором погибли люди, психоэмоциональное напряжение просто огромное.
Виталие Мутаф: Несколько лет тому назад у нас создали службу психологической поддержки, которая оказывает помощь как служащим подразделения, так и тем, кто пострадал в результате чрезвычайных ситуаций. Существуют различные обстоятельства. К примеру, даже когда в пожаре погибают животные, это тоже затрагивает спасателей, а нам следует обеспечить, чтобы они действовали надлежащим образом независимо от обстоятельств. Разумеется, они постоянно подвергаются стрессу, поэтому помощь психолога необходима. В отличие от других стран у нас не существует мобильных пунктов психологической под-держки, нет специфических средств для оказания помощи сотрудникам, которые работают в экстремальных условиях, у нас служба психологической помощи находится еще на этапе становления. Ситуации бывают разные, буквально на днях один из наших коллег «наглотался» двуокиси углерода и его пришлось доставить в больницу.
— Есть ли связь между размером зарплат и уровнем коррупции?
Василе Бынзарь: Статистика не говорит, что самыми коррумпированными являются сотрудники Пограничной полиции. В настоящее время зарплаты у нас не самые высокие по экономике. Безусловно, хотелось бы, чтобы они были выше. Профсоюзы участвуют в переговорах по вопросам, связанным с повышением оплаты труда. Например, в 2016 году Профсоюз «Demnitate» и Профсоюз Пограничной полиции «Frontiera» активно вмешались, в результате чего приказом министра были устранены определенные недостатки в финансовом плане.
Анжела Отян: Оплата военнослужащих занимает отдельное место в оплате труда бюджетников. Зарплата служащего с особым статусом состоит из основного оклада, а также ряда дополнительных надбавок и доплат. Когда человек находился в медицинском отпуске, то НКСС рассматривала его также как и других гражданских работников и не выплачивала ежемесячную зарплату целиком. Была предпринята неправомерная попытка внедрить эту практику и в наших службах. В полиции зарплаты составляют в среднем 4500-5000 леев. Но если учесть профессиональный риск и время пребывания на службе, то на самом деле это очень невысокая оплата труда. Военнослужащим запрещено осуществлять иную деятельность, кроме учебной. Так что зарплата должна быть стимулиру-ющей. Мы обращались к премьер-министру и в Министерство финансов с просьбой установить средний уровень зарплат полицейских в районе 7-8 тысяч леев. Тогда министр Александру Жиздан выдвинул даже более выгодные предложения, которые пока находятся на этапе определения финансовых ресурсов. Он предлагал установить зарплату полицейского начиная с 10 тысяч леев. Мы, профсоюзы, поддерживаем эту инициативу, однако выступаем против дифференциации зарплат. Сейчас говорят о некоторых категориях полицейских из ГИП, которые будут получать льготные зарплаты с доплатами за счет примененных ими штрафов. В эту категорию подпадают только констатируюшие субъекты, что, на наш взгляд, неправильно. Остальные могут почувствовать себя дискриминированными. Председатель федерации Михаил Лашку был на встрече с министром, обсудил данный вопрос и похоже сумел убедить его принять рациональное решение. Повышение зарплат должно касаться всех категорий, в соответствии с должностными обязанностями. Михаил Лашку входит в состав Правительственной рабочей группы по разработке новых рамок оплаты труда бюджетников. Мы попытаемся сделать все возможное, чтобы уровень оплаты труда работников МВД был на благо работникам.
Премьерой стало и выдвинутое профсоюзами требование оплатить сверхурочно отработанное время. Вы не представляете, какие нам чинили препятствия. Но теперь все сверхурочные часы, указанные в табеле, оплачиваются. Однако в этой области еще есть над чем работать.
— Работники силовых структур должны обеспечиваться жильем в льготном порядке. Министр внутренних дел публично заявил, что нашел решение этой проблеме. Как она решается?
Анжела Отян: В МВД в разработке находится дорогой сердцу г-на министра проект, который не понаслышке знаком с жизнью и заботами молодого полицейского, сталкивающегося в начале профессиональной карьеры со множеством испытаний, связанных с достойной зарплатой, жильем и др. Сейчас идет работа по документированию участка и поиску инвесторов. Речь идет о публично-частном партнерстве. Но даже строительство нескольких жилых домов не решит целиком проблему жилья для полицейских. Как правило, личный состав полиции состоит из граждан, которые пришли на учебу из сельских населенных пунктов. Большинство снимают жилье. Когда они создают семьи, появляются дети, то их ситуация действительно становится незавидной. Приходя на работу в подавленном состоянии и постоянно думая о том, как решить свои бытовые проблемы, начинаешь понимать, с этим нужно что-то делать. Руководство МВД пытается справиться с ситуацией, но все мы знаем нашу действительность. МВД, возможно, было одним из немногих министерств, которое располагало служебным жильем. Но в свое время оно было сдано работникам, которые приватизировали свои квартиры и теперь служебное жилье просто не существует. На данный момент у нас практически ничего нет. Инициатива министра хорошая, но она покроет менее одного процента потребностей. В сельских населенных пунктах жилье найти легче. Если участковый приходит в какое-то село, то у примэрии есть возможность предоставить ему либо финансовую помощь на покупку дома, либо обеспечить его жилплощадью. Все зависит от того, кто стоит у руля местных органов власти.
Виталие Мутаф: Аналогичная ситуация сложилась и у спасателей. 20 лет назад были выданы последние служебные квартиры. Теперь каждый решает свою проблему, как может. Из-за существующих 20 лет назад социально-экономических гарантий, такие возможности канули в лету, поэтому у нас и наблюдается высокая текучесть кадров. Особенно после того, когда наши граждане получили возможность выезжать в европейские страны. Многие пытаются не уходить с работы навсегда, берут отпуск за свой счет и уезжают за рубеж, чтобы заработать денег, а затем возвращаются и продолжают работу. Мы обязаны как-то стимулировать тех, кто остается. В настоящее время у наших сотрудников даже нет права на бесплатный проезд в общественном транспорте. Люди удивленно смотрят на меня, одетого в униформу, когда я протягиваю два лея кондуктору за проезд в троллейбусе. Казалось бы, что это незначительная проблема, но вкупе все эти недостатки оказывают отрицательное эмоциональное воздействие на спасателей.
— В какой мере, на ваш взгляд, миграция оказала воздействие на общество в целом?
Анжела Отян: Нас, полицейских, тревожит неконтролируемая миграция граждан Республики Молдова. Особенно тот факт, что преимущественно уезжают женщины, распадаются семьи, дети не получают хорошего образования, зачастую они остаются вообще без надзора. Все последствия миграции со временем еще дадут о себе знать. Воспитанные без материнской любви и ласки дети в свою очередь ответят той же монетой. Мы, как полицейские, отмечаем рост детской преступности. Дети без родителей не чувствуют себя в безопасности, так как их родители работают за рубежом, а они под чужим присмотром. Я думаю, никакие деньги не смогут покрыть и решить те проблемы, которые впоследствии ощутит на себе наше общество и эти семьи.
— Какие у вас планы на будущее и как вы намерены их реализовывать?
Виталие Мутаф: Наша основная цель – привлечение новых членов профсоюза. Только будучи многочисленной организацией, мы станем сильными, сможем эффективно защитить права работников и заставить себя услышать.
Анжела Отян: Основная задача федерации – суметь защитить права наших членов профсоюза. Этот год будет посвящен подготовке и обучению профсоюзных лидеров, чтобы они могли консолидировать профсоюзное движение и контролировать выполнение положений Коллективного соглашения и Коллективного трудового договора. Все наши профсоюзные лидеры молодые. Их нужно обучить, подготовить. Многие руководители структур, где действуют профсоюзы, воспринимают профсоюзное движение, как что-то связанное с наведением порядка и пока не понимают, что профсоюз нацелен, прежде всего, на консолидацию коллектива, на защиту прав работников и др.
Есть у нас достижения и в международном плане. Мы полноправные члены Европейского профсоюза полицейских. В феврале мы намерены принять участие в Конгрессе полицейских в Берлине. В нашей федерации есть правило: начальник выдвигает идею, а мы, все остальные, пытаемся ее развить. Это называется командной работой. Наша основная задача – призвать в наши ряды как можно больше единомышленников. Также мы состоим в рабочей группе по разработке новых рамок оплаты труда бюджетников. Мы попробуем сделать все возможное, чтобы зарплаты полицейских стали гораздо привлекательнее для наших сотрудников. Остальные намеченные планы связаны непосредственно с профсоюзной работой: обеспечить людей путевками для отдыха, попытаться объединить их и мобилизовать спортивными и другими мероприятиями, подготовить профсоюзных лидеров, чтобы они смогли дать отпор тем беззакониям, которые порой творят некоторые начальники. Ну а на высшем уровне – наладить взаимодействие со всеми силами, со всеми отраслевыми федерациями, с тем, чтобы профсоюзное движение Молдовы приобрело серьезные масштабы и нас перестали обвинять в том, что мы работаем только в наших интересах.
