Игорь ЗУБКУ: «Домогательства и насилие в сфере труда – явление, противоречащее свободе труда»

Интервью с Игорем Зубку, председателем CNSM, на телеканале «Vocea Basarabiei».

– Г-н Зубку, за 31 год независимости в Кишинэу никогда не приезжал дирек­тор МОТ. Однако не так давно этот визит в Республику Молдова состо­ялся. Как бы вы объяснили это?

– На конференции в Женеве, в которой я участвовал в прошлом году, у меня была возможность выступить с центральной три­буны. Кроме того, я встретился с бывшим директором Международной организации труда (МОТ), и тогда совместно с патронатами и правительством мы приняли реше­ние пригласить его в нашу страну. Срок пол­номочий Гая Райдера на посту директора МОТ заканчивался, и нам сказали, что, воз­можно, к нам приедет новый генеральный директор. В сентябре в Молдову приехала Мария Хелена Андре, директор Бюро МОТ по деятельности трудящихся (ILO-ACTRAV). Увидев вклад профсоюзного движения, в том числе в урегулирование кризиса беженцев, изменения, которые происходят в области социального диалога, социального партнерства в Республике Молдова, она высоко оценила нашу деятельность и пообещала сделать все возможное, чтобы генеральный директор МОТ посетил Рес­публику Молдова. Действительно, это исто­рический визит, в ходе которого генераль­ный директор также встретился с предста­вителями Министерства труда и социальной защиты, президентом Майей Санду, с пред­ставителями патронатов и профсоюзов. В ходе встречи мы говорили о проблемах, с которыми сталкивается профсоюзное дви­жение, о том, какие трудности предстоит преодолеть при поддержке МОТ.

– Конвенция МОТ № 190 об искоре­нении насилия и домогательств в сфере труда похоже является кам­нем преткновения даже для многих стран, которые принято считать развитыми, демократическими. Как обстоят дела в Республике Молдова с ратификацией этой конвенции?

– Насилие и домогательства в сфере труда – явление, противоречащее свободе труда. Конвенция № 190 была утверждена на уровне МОТ сравнительно недавно. Крайне важно, чтобы она была ратифици­рована. В Страновой программе достойного труда мы вместе с социальными партнерами обозначили этот приоритет. Цель должна была быть достигнута к 2022 году. Это не удалось сделать, но в конце прошлого года мы обратились за поддержкой в МОТ и приступили к продвижению важности ее ратификации. Мы заручились и под­держкой депутатов. Надеемся, что в этом году вместе с социальными партнерами нам удастся убедить парламент ратифици­ровать данную конвенцию.

– Г-н Зубку, в каких областях членство в профсоюзе выше?

– Например, в сфере здравоохранения охват профсоюзным членством составля­ет примерно 90%, в сфере образования – более 90%, в пограничной полиции, в дру­гих силовых структурах также около 90%. Что нас беспокоит, так это профсоюзная деятельность в частном секторе. Привати­зация привела к ликвидации или закрытию многих учреждений, в том числе и профсо­юзных организаций, которые там действо­вали. Следует отметить тот факт, что в частном секторе работодатели гораздо сдер­жаннее относятся к созданию профсоюзных организаций или даже выступают про­тив, считая, что профсоюз может в опре­деленной степени создать им проблемы в случае нарушения прав работников. Част­ный сектор более позитивно настроен там, где есть иностранные инвестиции.

– Профсоюзы защищают права и от­стаивают интересы трудящихся, ведут переговоры о достойных и справедливых условиях труда и зара­ботной плате. Давайте поговорим об уровне оплаты труда в Республике Молдова. Каким вы его видите?

– Когда я был избран, 2 декабря 2021 года, минимальная заработная плата по экономике составляла 2935 леев. Мы сразу же вместе с социальными партнерами уже на первом заседании Нацио­нальной комиссии по консультациям и коллективным переговорам затронули этот вопрос, и наши партнеры по дискуссии согласились с этим подходом. Таким обра­зом, мы пришли к соглашению об уста­новлении минимальной заработной платы на 2022 год в размере 3500 леев, что соста­вило увеличение на 19,25% – такого роста минимальной заработной платы еще никогда до этого не было. Конечно, мы думали, что произошел скачок покупательной способности работников, но вместе с этим повышением пришли и кризисы, один за другим – энергетический кризис, воен­ный кризис, и, безусловно, весь этот рост заработной платы сошел на нет.

– Выросла и инфляция…

– Я хотел остановиться и на инфляции. В конце года уровень инфляции в нашей стране составил более 30%, и, видя рост инфляции и цен, мы, естественно, снова, уже ближе к концу года, осенью, вышли с инициативой к нашим партнерам об уста­новлении с 1 января 2023 года минималь­ной заработной платы в размере 5000 леев. И мы привели аргументы, потому что мы хотели не количественного роста, а качественного. Почему качественного? Прежде всего потому, что как Европейская соци­альная хартия, так и Директива Европей­ского союза о минимальной заработной плате предусматривают, что минимальная зарплата по стране должна составлять не менее 50% от средней заработной платы. Учитывая, что в прошлом году прогнози­руемая среднемесячная зарплата состав­ляла 9900 леев, мы предложили установить минимальную заработную плату в разме­ре 5000 леев, то есть чуть более 50%. В то же время минимальная заработная плата должна позволять работнику, получаю­щему эту зарплату, при выходе на пенсию иметь возможность получать минимальную пенсию, но ни 3500, ни 4000 леев, как сей­час, не позволяют работнику рассчитывать на минимальную пенсию, и, соответствен­но, государство должно компенсировать эту разницу. Мы привели доводы, отметив, что вместо компенсации со стороны госу­дарства лучше установить зарплату, размер которой будет отвечать этой цели, и в то же время 5000 леев покрыли бы инфляцию в 34% и даже обеспечили небольшой рост зарплаты, потому что она растет номиналь­но, а нам, профсоюзам, важен не только количественный, но и качественный рост. С какой точки зрения? Потому что коли­чественно это может быть только в преде­лах 34% инфляции, что просто сохраняет покупательную способность прошлогодней зарплаты по сравнению с нынешним годом, так что мы не можем говорить о повыше­нии уровня жизни. Мы обсуждали это и с нашими коллегами из стран Европейского союза и стран, не входящих в ЕС, которые более развиты, например, коллеги из Швей­царии сказали нам, что ведут переговоры с патронатами о зарплате в 4000 франков, но при этом 4000 франков не являются мини­мальной зарплатой, достаточной для Швей­царии, потому что 2000 франков исполь­зуются для оплаты коммунальных услуг. Поэтому и они нам рекомендовали, но и мы также признаем, что недостаточно просто повысить заработную плату, чтобы после повышения цен инфляция свела это на нет. Очень важно поддерживать уровень цен, и чтобы покупательная способность была высокой. Ведь что толку, если у нас будет много денег в кармане, но мы не сможем на них купить необходимое?

– За столом переговоров три сто­роны: правительство, патронат и профсоюзы. Правительство всегда будет говорить вам: «Да, мы согласны на повышение зарплаты, но учитывайте те деньги, которые накапливаются в бюджете, и то, сколько позволяет «государственная копилка», и тогда вы должны либо настаивать и иметь достаточно аргументов, чтобы убедить своих партнеров, либо смириться с реали­ями, описанными теми, кто управляет страной.

– Доводы, которые мы приводили на переговорах, были очень убедительными. Представители работодателей согласились, хотя патронат постоянно находился, ска­жем так, в оппозиции, потому что интересы профсоюзов и работодателей, конечно, часто не совпадают, но в этот раз мы нашли общий знаменатель, и патронат признал, что возможно платить минимальную зарплату в 5000 леев, и это также позволит устранить недобросовестную конкурен­цию, поскольку все признают, что прак­тически ни один работодатель не платит зарплату меньше 4000 или 5000 леев. То есть часть вознаграждения – это официаль­ная зарплата, но, возможно, есть и разница неформальной, «серой» экономики, выпла­чивается и разница «в конверте».

И чем больше мы будем повышать зарплату, тем больше мы будет способствовать тому, чтобы работодатели платили «белую» зарплату, в то же время государству будет поступать больше налогов и сборов.

Мы предоставили аргументированные расчеты, указав на то, что если было бы 5000 леев, а не 4000 леев (как установле­но с 1 января), поскольку правительство, как работодатель, не нашло ресурсов для обеспечения повышения до 5000 леев, то это бы привело и к увеличению поступле­ний в фонды обязательного медицинского страхования и социального страхования, потому что на данный момент один работ­ник практически содержит одного пен­сионера, и это риск для нас. Было бы хорошо, если хотя бы два работника содер­жали одного пенсионера, за границей даже три — четыре работника содержат одного пенсионера. Мы сталкиваемся и с очень серьезной демографической проблемой, в решении которой, по нашему мнению, профсоюзы также могут сыграть очень важную роль. Статистика показывает, что в настоящее время благоприятный репродуктивный период для тех, кто родился в 1990-е годы, но и в 90-е годы рожда­емость была низкой, потому что и тогда был кризис, поэтому снижается количество школьников, студентов и, соответственно, количество занятых лиц.