Гроза сорвала мемориальную доску, а у мамы есть… холодильник и телевизор

В канун Дня независимости мы вспоминаем о тех, кто пожертвовал своей жиз­нью в войне 1992 года, о тех, кто боролся за эту независимость, чье сердце тогда перестало биться. Их оплакивают матери, вдовы, дети, братья, которые стал­киваются с проблемами и непониманием со стороны государства. Несмотря на телевизионные слоганы «Молдова это я!», на самом деле очень мало примеров, которые учили бы нас тому, что отдавать жизнь за родину это благородно.

 

Февронии Дигор 79 лет, живет она в селе Клишова Орхейского района. У нее семеро детей и пере­житая печальная история. Война 1992 года лишила ее сына, которо­му было всего 22 года. С того вре­мени ее жизнь радикально изме­нилась. Она стала одной из списка тех, у которых есть родственники, павшие на войне. Даже если после той, потрясшей всю Молдову дра­мы, прозвучало много обещаний, Феврония Дигор не разжилась почти ничем из обещанного. Каж­дый месяц она получает матери­альную помощь в 100 леев в каче­стве компенсации за потерю сына на поле боя. Раньше эта сумма со­ставляла 17 леев. Пенсия г-жи Ди­гор всего 984 лея.

 

Некоторые обогатились, а иным даже материальной помощи не полагается

 

Чтобы получить материальную помощь, Феврония Дигор обрати­лась к представителям сельской примэрии. Там ей сказали напи­сать заявление, в котором следова­ло перечислить все материальные блага, которые у нее есть в доме, такие как холодильник, телевизор или стиральная машина.

«Дважды я подавала заявление и дважды получала отказ. Как это возможно? Япотеряла сына на войне, а теперь мне даже матери­альная помощь не полагается?», — задается вопросом Феврония Дигор.

 

 

За искренность следует распла­та, но не та которую ты ожидаешь. «Моя сестра ходила в управление и честно сказала, что у матери есть холодильник, телевизор и восемь кур, и там сочли мою мать очень богатой», — рассказывает сын Фев­ронии Дигор, Филипп.

«Некоторые получили кварти­ры, а мама не может добиться даже мизерной материальной помощи. Наши сыновья воевали, а другие за их счет обогатились. Все крали направо и налево, а теперь делают вид, что святые. Маме очень по­везло с ребятами, которые воевали вместе с братом. Они не забывают о ней, собирают, кто сколько мо­жет, и приходят», — говорит Ште­фан, один из сыновей Февронии Дигор.

Япопыталась найти примара села, но Елена Ротарь оказалась в отпуске. Почему Феврония Дигор не получила социальную помощь нам объяснила местный социаль­ный ассистент.

«В заявлении о предоставлении материальной помощи ничего не упоминается о жертвах или се­мьях тех, кто погиб в войне 1992 года. Образцы заявлений на пре­доставление социальной помощи издаются министерством. Чтобы получить эту помощь на основа­нии постигшего ее горя, заявление должно содержать соответствую­щее положение. Феврония Дигор дважды была у нас и дважды полу­чила отказ. Яее понимаю, но по­мочь ничем не могу», — говорит со­циальный ассистент села Клишова Мария Герчиу.

 

Все решает компьютерная программа

 

Согласно директору Орхейско-го управления социальной помо-щи и защиты семьи Иону Раку, заявления на предоставление ма­териальной помощи подаются на основании Закона №133 о соци­альной помощи.

«Мы предоставляем в распо-ряжение образцы заявлений, из­данных Министерством труда, со-

циальной защиты и семьи. При подаче заявления социальный ас­систент записывает все, что есть у пожилого человека в доме. Корова, куры, холодильник, телевизор… и не важно, откуда все это у него. Все обвиняют меня, что я виноват в том, что им не предоставляется материальная помощь на холод­ный период года. Яне несу за это ответственность. Все решает элек­тронная программа MSAS, то есть компьютер», — заявил Ион Раку.

 

Кто будет защищать независи­мость и целостность этой страны, если, не дай Бог, вновь разразится конфликт?

 

В случае семьи Дигор, общий доход, то есть сумма двух пенсий, составляет 1794 лея, при этом, согласно статье 7 закона, мини­мальный ежемесячный гаранти­рованный доход для этой семьи составляет 1741 лей. Уровень ми­нимального ежемесячного дохода устанавливается ежегодно Зако­ном о государственном бюджете.

Кроме этого, Ион Раку проин­формировал нас: в том, что каса­ется материальной помощи для семей жертв войны на Днестре 1992 года, то ими могут воспользо­ваться только вдовы и инвалиды, а Феврония Дигор не входит ни в одну из этих категорий.

«Всю вину за эту неразбериху несут наши правители. Нельзя на основании наличия холодильника или телевизора решать, нужда­ется ли пенсионер в помощи или нет. Они говорят одно, но делают другие, что противоречит закону. Закон таков, какой он есть, делать нечего. Конечно, мне жалко этих стариков, они пострадали, поте­ряли своих детей», — добавил Ион Раку.

 

Мемориальная доска памяти Иона Дигора снята

 

В 2012 году по инициативе Ор­хейского районного совета гим­назия села Клишова была названа в честь Иона Дигора, 22-летнего юноши, который погиб на Дне­стре. Однако затем мемориальную доску в его память сняли.

«Директор школы не была на церемонии открытия мемориаль­ной доски. Нам не разрешили даже войти в школу. Только примар села присутствовал», — говорит Галина, сестра павшего комбатанта.

 

 

«У меня душа болит за то, что молодые люди, живущие в селе, не знают кто такой Ион Дигор. В городе еще как-то заботятся о се­мьях павших на войне, а на селе о них напрочь забыли», — с болью в душе говорит Феврония Дигор.

Директор гимназии Лилиана Платон утверждает, что доску убрали не преднамерено. В конце 2012 года решением Сельского со­вета школа была переименована. Если раньше она называлась Об­разовательный центр гимназия-детский сад им. Иона Дигора села Клишова, то теперь называется только гимназия села Клишова Орхейского района. «Мы получи­ли приказ от Управления образо­вания Орхейского района, кото­рым учреждение было переимено­вано. Ни в новом названии, ни на печати имени Иона Дигора нет. В прошлом году были большие гро­зы в селе, ветер сорвал со стены старую доску», — заявила Лилиана Платон.

 

Чья она, независимость РМ?

 

Александр Шкендря — един­ственный журналист, который был ранен в той войне. После кон­фликта он написал книгу в память о павших. «Не деньги важны, а отношение. Есть люди, которые считают себя ветеранами, но мак­симум, что они сделали, так это небольшую прогулку по тем ме­стам, где велись бои. Кто несет от­ветственность за павших?».

«Кто будет защищать независи­мость и целостность этой страны, если, не дай Бог, вновь разразится конфликт?», — задаются вопросом ветераны войны на Днестре.

«Кто отпустит своих детей на войну?», — спрашивает Феврония Дигор.

Точное число жертв войны на Днестре не установлено и поныне. По предварительным оценкам, во время конфликта погибло пример­но 300 молдавских комбатантов, 400 гражданских лиц с правобере­жья Днестра и свыше 800 придне­стровцев, в том числе военных.